Луис в Нью-Йорке. Рождение биг-бэндов
Однако каких бы высот не достиг новоорлеанский стиль, любая традиция была ограничением для такого гения, как Луис Армстронг. Он покинул Оливера в 1924 году, приняв приглашение самого престижного в Нью-Йорке черного лидера бэнда, Флетчера Хендерсона (Fletcher Henderson, 1897 - 1952). Его оркестр играл в зале Roseland Ballroom на Бродвее, и позднее занял существенное место в истории джаза эпохи биг-бэндов.
Развившись из стандартного танцевального оркестра начала века, первые биг-бэнды содержали три трубы, один тромбон, три саксофона, и ритм-секцию, состоящую из фортепиано, банджо, баса (контрабас или туба) и ударных. Эти оркестры играли музыку, записанную в виде готовых партитур, но иногда выставляли наиболее известных солистов, позволяя им импровизировать, а подчас по договоренности позволяли себе и вовсе отклоняться от написанных нот.
Подчеркнем различия между новоорлеанской традицией "горячей" музыки (она тогда называлась hot music) и Нью-Йоркскими биг-бэндами.
"Горячая" новоорлеанская музыка (диксиленд) не была аранжирована и являлась результатом коллективной импровизации. Каждый музыкант, играющий в новоорлеанском составе, по своему желанию варьировал придуманную им же партию, лишь бы это не портило общее звучание. Как правило, эти импровизации ограничивались небольшой вариацией мелодии песни (в случае лидирующей партии - труба или корнет), либо вариацией сложившейся традиции игры (в случае аккомпанемента - остальные инструменты). Правда, такие гении, как Армстронг, вместо вариаций находили абсолютно новые мелодические решения. Разумеется, музыканты могли договориться о каких-либо особенностях исполнения заранее, хотя часто это не практиковалось.
В биг-бэнде же импровизировал один солист (и то иногда), остальные же более следовали записанной нотами аранжировке. Разумеется, для яркого солиста это был гораздо более выгодный контекст. Кстати, приблизительно этот подход применяется и теперь в современном джазе.
Несмотря на то, что оркестр Хендерсона был лучшим биг-бэндом в Нью-Йорке, ему недоставало ритмической ясности и гибкости, когда к нему присоединился Армстронг. Его небольшие грациозные соло на записях с оркестром выглядели алмазами в оловянной оправе.
Элементы солирования Армстронга, уже тогда достаточно сложившиеся в безупречном балансе, отмечались удивительной мелодической изобретательностью, которая окрашивала его логические, но пугающие своей новизной соло, а также его удивительной ритмической свободой, которая оттеняла других музыкантов от Луиса, игравших по сравнению с ним блекло и вяло.
Его влияние на музыкантов было огромным. Тем не менее, Хендерсон не давал ему солировать регулярно, возможно из-за того, что белые танцоры в бальном зале, для которых, собственно, и играл оркестр Хендерсона, не были готовы к вводимым музыкальным инновациям. Однако, в течение того года, который Луис провел в этом оркестре, он вызвал трансформацию его стиля, а так... |
News
